• Новости
• Спонcорам
• Библиотека
• Авторы
• Предприятие

1. Шел в комнату, попал в другую.

Цитата из комедии A. С. Грибоедова "Горе от ума" (1824), д. 1, явл. 4; Фамусов, застав Молчалина в комнате Софьи, сердито спрашивает его: "Ты здесь, сударь, к чему?" Софья, оправдывая присутствие Молчалина, говорит Фамусову:

Я гнева вашего никак не растолкую.

Он в доме здесь живет, великая напасть!

Шел в комнату, попал в другую.

Что Тургенев вывел Базарова не для того, чтобы погладить по головке, — это ясно; что он хотел что-то сделать в пользу отцов, — и это ясно. Но в соприкосновении с такими жалкими и ничтожными отцами, как Кирсановы, крутой Базаров увлек Тургенева, и, вместо того, чтобы посечь сына, он выпорол отцов... Тургенев был больше художником в своем романе, чем думают, и оттого сбился с дороги и, по-моему, очень хорошо сделал, — шел в комнату, попал в другую, зато в лучшую (А. И. Герцен, Еще раз Базаров).

Говорят, история любит иронию, любит шутить шутки с людьми. Шел в комнату — попал в другую. В истории это бывает постоянно с людьми, группами, направлениями, которые не поняли, не сознали своей настоящей сущности, то есть того, к каким классам они в действительности (а не в своем воображении) тяготеют (В. И. Ленин, Приемы борьбы буржуазной интеллигенции против рабочих, Соч., т. 20, с. 426).

2. Шемякин суд.

Выражение употребляется в значении: неправый, несправедливый суд; возникло из старинной русской сатирической повести о Шемякином суде, обличавшей произвол и корыстность феодального суда. Повесть эта, приуроченная к личности князя Дмитрия Шемяки (ум. в 1453 г.), пользовалась широкой популярностью; она сохранилась во многих рукописях XVII и XVIII вв. и послужила сюжетом для лубочных картинок и книжек (Д. Ровинский, Русские народные картинки, т. I, СПБ. 1881, с. 189-190; т. II, с. 167-176).

Как... понять; что критиковать критикуют, а отвечать на критику не дают хозяйственникам? С каких это пор "Шемякин суд" стали выдавать у нас за самокритику? (И. В. Сталин, Против опошления лозунга самокритики; Соч., т. 11, с. 137.)

3. Шерлок Холмс.

Герой детективных рассказов английского писателя Конан Дойла (1859-1930), образованный сыщик, раскрывающий преступления путем логического анализа, сопоставляя различные, кажущиеся незначительными, признаки преступления. Впервые Шерлок Холмс фигурирует в повести Конан Дойла "Этюд в алых тонах" (1887), а затем — в серии рассказов "Приключения Шерлока Холмса" (1893) и др. Имя его стало нарицательным для находчивого сыщика. Речной трактир настолько пробуждал поэтическое чувство, что лучше всего именно здесь придумывались похождения провинциальных Шерлок Холмсов на потребу подписчикам... (К. Федин, Необыкновенное лето, 24.)

4. Шестая держава.

Выражение это, обозначающее печать, прессу, имеет длительную историю. В Англии употреблялось выражение "Четвертое сословие". Так, известный английский романист Генри Фильдинг (1707-1754) писал ("Covent Garden Jurnal", 13 June, 1752, № 47; Works, 1806, X, 80): "Ни один из наших политических ораторов... не обратил внимания больше нежели на три сословия, а именно: королей, лордов и членов палаты общин (commons)... обойдя молчанием ту обширную и могущественную категорию, которая образует четвертое сословие в этом обществе, — народ". В публицистике уже с конца XVIII в. встречаются аналогичные высказывания, в которых под четвертым сословием разумеется то одна, то другая политическая сила — церковь, армия и т. п., которая обычно противопоставляется дворянству и буржуазии. Наконец, выражение "четвертое сословие" было закреплено за литературой, в частности за журналистикой. Кому первому принадлежит такое применение этого выражения, точно неизвестно. Томас Карлейль (1795-1881) приписывает его, не указывая источника, идеологу английской аристократии, политическому писателю Эдмунду Берку (1729-1797). В книге "Герои, почитание героев и героическое в истории" (1841), состоящей из лекций Карлейля (прочитанных в 1837-1840 гг.), в лекции 5-й (1839) он говорит: "Разве в настоящее время разные парламентские дебаты, хотя название парламента сохраняется по-прежнему за известным учреждением, не ведутся повсюду и во всякое время, и притом гораздо более энергичным образом, совершенно вне парламента? Берк говорил, что в парламенте заседают три сословия; но там в галерее репортеров заседает четвертое сословие, гораздо более сильное, чем все они. И это не фигуральное выражение, не остроумная фраза, а буквально верный факт, факт весьма многознаменательный для нашего времени. Литература — наш парламент" (Русское изд., СПБ. 1908, с. 181). В журнале "Notes and queries" (1 series, X I , 452) один из корреспондентов утверждает, что в его присутствии известный английский политический оратор Генри Броугэм (Henri Brougham) в палате общин в 1823 или 1824 г. употребил выражение "четвертое сословие" применительно к прессе и что тогда оно было воспринято как новое, ему принадлежащее. Наконец, английский либеральный историк Маколей (1800-1859) в очерке о "Конституционной истории Англии" Генри Галлама (Edinburgh Review, Sept., 1828) говорит о том, что в галерее репортеров палаты общин находится "четвертое сословие" государства. Возможно, что именно эту фразу Маколея Карлейль ошибочно приписал Берку, в произведениях которого обнаружить ее не удалось. В России в XIX в. появляется взамен английского выражения "четвертое сословие" выражение "шестая держава". "Шестой державой" пресса была названа в противовес пяти великим державам, входившим в так называемый европейский концерт (Россия, Англия, Франция, Германия, Австро-Венгрия). Выражение "шестая держава" должно было подчеркнуть независимость и могущество прессы. Разумеется, что никакой независимости буржуазной прессы не существовало, она всецело зависела от финансировавших ее эксплуататорских классов. Интересно отметить, что в то время как у нас стали называть шестой державой прессу, Маркс употребил это выражение, говоря о революции: "Но не следует забывать, что в Европе существует еще одна шестая держава, которая в известные моменты подчиняет себе все пять так называемых "великих держав", и каждую из них заставляет дрожать. Держава эта — Революция" (К. Маркс, Европейская война (1854), К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. IX, 1933, с. 608). Отметим также, что М. Е. Салтыков-Щедрин использовал выражение "шестая держава", чтобы создать новое — "седьмая держава", под которым он разумел царскую цензуру. Он писал: "Писания свои корреспонденты отправляют в газеты, но бабушка еще надвое сказала, увидят ли они свет, потому что существует еще седьмая великая держава" ("В среде умеренности и аккуратности", 2, Тряпичкины).

Говорят, что печать — шестая держава. Я не знаю, какая она держава, но что она имеет силу, большой удельный вес, — это бесспорно. Печать — самое сильное оружие, при помощи которого партия ежедневно, ежечасно говорит с рабочим классом на своем, нужном ей языке (И. В. Сталин, Организационный отчет ЦК XII съезду РКП(б) 17 апреля 1923 г., Соч., т. 5, с. 204).

...уже в романах Бальзака появился тип беспринципного журналиста, а Мопассан в романе "Милый друг" раскрыл грязную кухню большой парижской газеты. Но капиталистическая печать позволяла себе игнорировать литературно-художественную критику. Шестая держава была выше этого... (Д. Заславский, Печать двух миров, "Правда", 5 мая 1947 г.)

5. Шехерезада.

Сказки, вошедшие в состав арабского сборника "Тысяча и одна ночь", вложены в уста Шехерезады, которая рассказывает их в течение 1001 ночи своему мужу, персидскому царю Шехрияру. Переносно Шехерезада — что-либо сказочно-великолепное, необычайное.

— Ну, можете представить себе, эдакой какой-нибудь, то есть капитан Копейкин и очутился вдруг в столице, которой подобной, так сказать, нет в мире! Вдруг перед ним свет, так сказать некоторое поле жизни, сказочная Шехерезада. Вдруг какой-нибудь эдакой, можете представить себе, Невский проспект (Гоголь, Мертвые души, 1, Повесть о капитане Копейкине).

6. Широка страна моя родная.

Первая строка припева "Песни о родине" ("От Москвы до самых до окраин...") из кинофильма "Цирк" (1936), слова В. И. Лебедева-Кумача (1898-1949), музыка И. О. Дунаевского:

Широка страна моя родная,

Много в ней лесов, полей и рек.

Я другой такой страны не знаю,

Где так вольно дышит человек.

Первые такты этого припева стали позывными московского радио. (Примечание. Добавлено в редакции 1960 г.)

Мы знаем чистые, ясные звуки наших позывных, звуки, отчетливые, как слова, правдивые, как слова: "Широка страна моя родная!" И все советские люди слушают этот справедливый, чистый голос и говорят: "Наша Москва!" Этот голос слушают в Китае, в Венгрии, в Польше и тоже говорят: "Наша Москва!" (Е. Успенская, Творец радио, "Лит. газ.", 8 мая 1950 г.)

7. Школа злословия.

Выражение это, означающее сборище сплетников, заглавие комедии (1780) английского драматурга Шеридана (1751-1816).

8. Штурмовать небо

Выражение это в значении: вести героическую революционную борьбу, смело разрушая освященные веками установления, впервые употребил К. Маркс. В письме к члену I Интернационала Людвигу Кугельману от 12 апр. 1871 г., говоря о Парижской Коммуне, он писал: "Как бы там ни было, теперешнее парижское восстание, — если оно даже и будет подавлено волками, свиньями и подлыми псами старого общества, — является славнейшим подвигом нашей партии со времени парижского июньского восстания. Пусть сравнят с этими парижанами, готовыми штурмовать небо, холопов германско-прусской священной римской империи с ее допотопными маскарадами, отдающими запахом казармы, церкви, юнкерства, а больше всего филистерства (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXVI, М. 1935, с. 106).

Рабочий класс России доказал уже раз и докажет еще не раз, что он способен "штурмовать небо" (В. И. Ленин, Предисловие к русскому переводу писем К. Маркса, Соч., т. 12, с. 91).

Ежели мы, большевики, которые критикуют весь мир, которые, говоря словами Маркса, штурмуют небо, если мы ради спокойствия тех или иных товарищей откажемся от самокритики, — то разве не ясно, что ничего, кроме гибели нашего великого дела, не может из этого получиться? (И. В. Сталин, Политический отчет ЦК XV съезду ВКП(б), Соч., т. 10, с. 329 — 330.)

9. Шумим, братец, шумим.

Цитата из комедии А. С. Грибоедова "Горе от ума" (1824), д. 4, явл. 4, слова Репетилова.

"Шумим, братец, шумим" — таков лозунг многих революционно настроенных личностей, увлеченных вихрем событий и не имеющих ни теоретических, ни социальных устоев (В. И. Ленин, Революционный авантюризм, Соч., т. 6, с. 165).

Это — удивительная, специально русская черта: "Шумим!.." (А. С. Серафимович, Заметки обо всем. "Шумим") (Примечание. Добавлено в редакции 1960 г.)