• Новости
• Спонcорам
• Библиотека
• Авторы
• ФОРУМ
• Реализация
• Реклама
• Предприятие

Энергетический кризис, вернее наша газовая паранойя напомнили мне один случай.

В СМИ стали наперебой научно доказывать, что довольно неплохо горят и солома, и кизяки, и опилки. Причем, даже на пальцах изображают, как этим топливом с успехом можно заменить "ненавистный" российский газ. Это, сколько же нужно опилок! Пилить, не перепилить, леса не хватит! А где взять кизяки, если уже коров в стране нет, "утилизировали", практически, все поголовье!

Что-то подобное уже где-то когда-то встречалось…

Ах, да… В Китае был "Большой скачок", чугун тогда выплавляли в крестьянских дворах и считали это шагом далеко вперед…

Теперь о соломе. То, что она горит, я узнал раньше нынешних политиков-энергетиков, в 1976 году, когда был молодым офицером правоохранительных органов…

***

…Приближался праздник, очередная годовщина Октябрьской революции.

За месяц-два во всех "органах и службах" повышается бдительность и активность, сначала на бумагах: составляются планы, готовятся дополнения к планам, дополнения к дополнениям, а также еще разрабатываются отдельные мероприятия.

Чем ближе к празднику, тем больше нервотрепки: проводятся бесконечные совещания, инструктажи, дежурства, патрулирования. Осуществляются проверки "уязвимых" мест и профилактика потенциальных объектов — "носителей ЧП".

Если случалось происшествие, связанное, например, с уничтожением или повреждением социалистической или общественной собственности, то на него тоже иногда примеряли "политические наряды". Но без фанатизма, просто рассматривали больше версий при расследовании…

Утром пришел на работу, ознакомился с милицейской сводкой происшествий "в оперативно обслуживаемых районах". Ничего особенного. Однако напротив сообщения о сгоревших в селе Ивановка скирды соломы и колхозного автомобиля стояла адресованная мне резолюция нашего шефа — Виталия Алексеевича: "Пр. доложить".

Уныло поплелся к начальнику, чтобы "Пр. доложить". Тот с удивлением посмотрел на меня, потом на сводку и, что-то вспомнив, сказал:

— Берите машину и поезжайте на место. Уточните, что там сгорело, на какую сумму, а главное, выясните причину пожара и кто в этом виноват. (Всего-то лишь!) Познакомьтесь с участковым и особенно там не "светитесь". Скорее, это не наша компетенция. Но, если милицейская информация о происшествии уже ушла в Киев, я должен знать, что отвечать нашему руководству, все-таки приближаются праздники… Они там тоже читают сводки.

С участковым Василием Емельяновичем Бойко я был уже знаком, но докладывать шефу об этом не стал, убоявшись, что он тут же отменит мою поездку и заставит все выяснить по телефону…

В те времена, как и сейчас, дозвониться в село было труднее, чем позвонить из ставки фюрера советскому комбату на передовую во время боя!

День потеряешь, а потом выяснится, что абонент уже давно убыл в неизвестном направлении.

Через пять минут я уже ехал в машине. Проехали километров тридцать и, уже в пределах видимости нужного населенного пункта, недалеко от дороги, заметили пепелище и обгорелый остов "Москвича-пикапа". В пятидесяти метрах стоял по всем признакам руководящий УАЗ с двумя тучными мужиками у капота.

Остановившись, мы с водителем пешком подошли ближе и увидели, что сгорели целых две скирды, стоявшие параллельно друг другу на расстоянии 10-15 метров. Между ними — несчастный огарок "Москвича". На УАЗе, действительно, приехал председатель пострадавшего колхоза.

Пришлось представиться…

Председатель рассказал, что сгоревшая машина принадлежит колхозу, на ней ездил главный агроном. Он же первым заметил пожар во время объезда полей, подъехал слишком близко, пытался тушить, потом не смог завести машину… В результате имеем то, что имеем.

Еще он добавил, что участковый уже здесь побывал и, буквально, несколько минут назад уехал на мотоцикле в сельсовет беседовать с главным очевидцем — агрономом.

Мне стало "все ясно", но я решил с Василием Емельяновичем обсудить общий текст доклада руководству, чтобы не было "разноголосицы" в подаче информации наверх.

Участковый в полном смысле этого слова олицетворял киногероя Анискина. Пожилой младший лейтенант милиции из местных жителей. Неторопливый, проницательный, мудрый. Такой человек не станет попусту трезвонить о своих "успехах", а постарается сначала разобраться в проблеме и причастными к ней людьми. По-хорошему, правильно! Несмотря на внешнюю простоту, обмануть его, практически, невозможно, а наблюдательности могут позавидовать столичные "важняки". Он просто хорошо знает "потенциальные и криминальные возможности" каждого односельчанина с детства и до "одра".

Таких работников милиции селяне не просто уважают и любят, им полностью доверяют. А это многого стоило и стоит сейчас.

Сельсовет располагался в обыкновенной мазанке под старым шифером, который когда-то заменил "солом'яний дах". Дом, фактически, состоял из одной большой комнаты и чулана. Помещение было поделено на три части двумя неполными перегородками без дверей. В правом закутке, за массивным древним столом с круглыми антикварными отпечатками от стаканов на поверхности, было место "головы сильрады", в левом — секретаря и бухгалтера. Середина предназначалась для просителей и ходоков. Двери заменяли пестрые матерчатые шторы в цветочек.

Стул и стол председателя сельсовета занимал Василий Емельянович, который в данный момент разговаривал с каким-то мужчиной на фоне "вістей з полів", доносившихся из председательского радиодинамика.

Руководствуясь соображениями элементарной этики, заходить во время опроса к участковому не стал, решил подождать.

Поэтому сел на стул рядом с оставшимся без своего места председателем сельсовета. Неподалеку сидели еще три женщины-селянки в "хустках", одна из них тихо, но оживленно комментировала разговор мужиков за закрытыми занавесками. Другие женщины степенно, но с наигранной жалостью, кивали и поддакивали.

Прислушавшись, понял, что участковый опрашивает свидетеля и пострадавшего в одном лице — главного агронома, а через стул от меня его жена давала свои пояснения ответам мужа в ходе "допроса".

Агроном рассказывал, как он "объезжал поля и увидел огонь". Речь его была неуверенной и напоминала робкий лепет нашкодившего школяра перед учителем.

Жена тут же вставила "свои пять копеек":

— Він так працює! Так працює! Кожного дня буває на полях, приїздить пізно, такий втомлений… А в ранці, знов на роботу! Навіть не завжди встигає поїсти… И все сам! Все сам! Діти його не бачать! Але що поробиш?

После короткой паузы Василий Емельянович вдруг спросил:

— Миколо, а хто ще з тобою їздив?

— Та то головний зоотехнік Петро Пасічний. Я його підвозив з ферми четвертого відділення!

Агрономша, уже глядя на меня, тут же пояснила:

— Це його найближчий товариш, вчилися в одному інституті, завжди разом вже стільки років! Такі друзі! Петро дуже хороша и порядна людина!

Неожиданно участковый перешел на другую тему:

— А що ти учора пив?

— Трошки горілки за обідом…

— З Петром?

— Ні, вдома.

Жена тут же всем сообщила, что Микола почти не пьет, может действительно выпить чарку за обедом или ужином. Но не больше… Їсть тільки вдома, дуже любить дітей, допомагає їм вчити уроки!

Меня удивило, минуту назад жена говорила о занятости мужа, а сейчас — все наоборот…

Тут Емельянович снова всех, сам того не ожидая, огорошил вопросом:

— Я питаю не про обід, а про те, що ти пив біля скирти і з ким, якщо не з Петром?

Тяжелая пауза. Жена агронома тоже промолчала. Ее муж, судя по дальнейшему разговору с представителем правоохранительных органов, не подозревал о присутствии благоверной в соседнем, акустически незащищенном помещении…

— Та, Петро був, ми трошки повечеряли…

— Біля скирти?

— Так, але ми вогнем не користувалися… Ми вже потім побачили вогонь, коли поїхали звідти…

Супруга агронома, как бы про себя, прошипела:

— Я завжди казала, Петро його до хорошого не доведе… Той п'є й цього дурня за собою тягає!

Участковый решил "брать быка за рога":

— А хто ще з вами був?

Николай понял, что запираться уже бесполезно и выпалил:

— Та були ще студенти-практиканти з Білоцерківського сільгоспінституту, вони там сиділи, а ми тільки під'їхали…

Его супруга тут же оживилась:

— У мого чоловіка завжди практикуються студенти з Білої Церкви. Приїжджають цілими групами, переймають досвід! Він десять років тому закінчив цей же інститут, а тепер і сам вчить!

Емельянович начал уточнять:

— То були студенти або студентки?

Агроном не совсем уверенно:

— …Студенти…

— А чому ж тоді я знайшов біля скирти жіночій черевик?

— Мабуть там раніше лежав!

— …А другий чомусь лежав у машині. Микола, у мене немає часу… Хто з вами був із дівчат? Жінці не скажу, не бійся…

Я понял, что и Василий Емельянович тоже не догадывается о трансляции их диалога широким народным массам.

Главный агроном с каким-то облегчением произнес:

— Катерина і Надя — студентки з агрономічного факультету. Ми були разом з ними.

— І що ж ви там з ними робили, якщо згоріли аж дві скирти і машина?

В ответ — тягостное молчание.

Участковый, явно довольный результатом беседы и своей проницательностью, уже примирительно, но с назиданием посоветовал:

— Миколо, я розумію, "дело молодое", але послухай мене, старого досвідченого дядька. Наступного разу, коли підеш з дівкою до скирти або в гречку, обов'язково бери з собою ОГНЕТУШИТЕЛЬ!

Жена агронома скороговоркой почти всхлипывая, прощебетала:

— Скотина, паразит, зараза, щоб в тебе там все повідсихало, алкаш! Ніякого сорому не маєш! Прийдеш до дому!.. Будуть тобі і пиятики до ранку, і гречка, і горілка на обід, і гульки з Катями, Надями та огнетушителями!

Потом она резко встала и выскочила из помещения. Другие женщины с явным любопытством последовали за ней! Председатель сельсовета пожал плечами и с виноватой улыбкой посмотрел на меня.

Страж порядка еще что-что минут пять, пыхтя, писал и шелестел бумагами, потом обратился к своему собеседнику:

— Тепер іди, а я буду розмовляти з Петром. Ти зрозумів мене?

— Зрозумів! До побачення, Василь Омелянович!

Из-под шторы выскочил агроном, рослый мужчина лет тридцати пяти, с пунцовым лицом, по которому катились капельки пота. Он с удивлением осмотрел присутствующих, молча пожал нам руки и выпрыгнул на улицу.

Я тут же прошел через те же шторы к участковому. Поздоровались. Рассказал, что ход опроса слышал лично, вместе с женой агронома-"огнеборца".

Василий Емельянович очень удивился этому факту и искренне пожалел Миколу. Затем, убедившись, что в соседнем помещении никого нет, включил громче стоящий на столе "гучномовець" и тихо сообщил, что давно заметил как Микола и Петро почти каждый вечер сидели в тех злосчастных скирдах с девчатами. Хотел даже проинструктировать по вопросам противопожарной безопасности и вот… не успел… Да и было как-то неудобно…

Я по-деловому спросил: "Что будем писать по этому происшествию?" Емельянович ответил по-еврейски, вопросом на вопрос: "А что тут писать?". Потом вдруг сказал: "Пожежа виникла з причин необережного поводження з вогнем і … дівчатами. А ущерб они сами возместят".

Подумал, действительно все правильно. А главное, дальнейшее расследование не входит в нашу компетенцию.

Вернувшись в горотдел, коротко доложил начальнику вердикт участкового.

Виталий Алексеевич строго заметил:

— Столько потратили времени на поездку, чтобы выяснить наша это компетенция или нет! По телефону взяли бы и созвонились! В следующий раз так и делайте!

А праздник все приближался…

2009