... На Главную |
Золотой Век 2009, №2 (20). ПОЭЗИЯ. Мерче. |
ПУСТЬ ВЫНЕСУТ ВЕЩИ В этом городе каждый Бог, и всякий один. Божественное переплетается с суетным, мирское - с великим. У трефного кошерный вкус, а ангелы плачут низкими голосами. У порока - детский прикус и спущенные чулки. Кайма под ногтями и запах сгущёного молока густой и вязкий. С раздачи второго блюда начинаются сумерки, пахнет гречкой и чем-то свекольным. У поварихи за стойкой синие вены на полных ногах и набрякшие веки. Тряпкой елозит по полу нечто бесполое. В цинковом блюдце - плевок. Антисанитария. Ангелы плачут низкими голосами. Для чего ты пришёл сюда? Чтобы вычленить корень в квадрате, снять комнату с видом на море наблюдая с тоской из окна за праздником жизни, - объектом тоски может быть солнце а дождь - сигналом тревоги и смешанной грусти.. Зноем распаренный спешу под навесом укрыться. Слова позабытой нежности шепчу из вещего сна. Из дому вещи выносят. Вполне приличные вещи. Диваны и этажерки, письменный стол, ворох жёлтых газет, жгутом перевитый. Из дому выходя не забудь прихватить некий предмет, который напомнит о жизни. Об этом дожде, о сумерках о чём-то еще, возможно. О лодке, об острове, о расстояньи, которое не превозмочь, об утерянных вёслах и путаных снах без компаса. О пробужденьи. О том, что грешно. О том, что пролившись дождём, уйдёт навсегда. Странное время суток... Уходя, не забудь обернуться, - еще можно успеть... Я не верю в вещие сны. Раздирая пальцами тьму я пытаюсь проснуться... ЕЩЕ О ВЕЩИХ СНАХ. УТРЕННЕЕ Cлова позабытой нежности шепчу из вещего сна. Касаний неспешность. Из утренней смежности, - пульса под пальцем биение остро. Сквозь брызги оконной замазки осколок размером с птенца, - будто младенец в подоле. Тренье виска о запястье. Сплетение. Медленней.. Смеженней.. Неважность времени. Места. Ноль декораций. Имён. Перспектив. Всё бренно. Всё временно. Только, пожалуй одно неизменно, - вот это, из вещего сна, вечное.. Ты - мой Мужчина. Я - твоя Женщина. Ameno. ЕЩЕ ЛЕТО Еще лето. Танец сверчков босоногих на остывшей веранде. Но уже кармин подсыхает, свернувшись пеплом и сажей. Еще жгут костры на окраине города, тянет дымком и свободой, но бульонная чашка вздыхает протяжно орошая каплей янтарной нёбо.. Уже плечи тоскуют по пледу и короток день, а после обеда шаги сообщают об осени в этих широтах, чей-то кашель и смех за окном, и прохожий, из июля попавший в конец сентября, домой поспешит, сражаясь с зонтом, а в прихожей станет тесно от туфель и ног, и мокрая кисть суми-ё растянет по небу контур птичьей печали... |
2009 |