• Новости
• Спонcорам
• Библиотека
• Авторы
• Предприятие

Опыт позволяет привести несколько сугубо практических рекомендаций, как лучше всего действовать в полемической ситуации.

Не стоит отвлекаться на дополнительные вопросы в ходе изложения материала. А тем более не следует затевать полемику по поводу случайной реплики из зала. Научитесь все это пропускать мимо ушей.

Уже при подготовке речи постарайтесь определить, где и какие могут возникнуть возражения. (В. И. Ленин придавал большое значение такому ораторскому предвидению). Запаситесь фактами, цифрами, доказательствами, чтоб это возможное возражение удачно отвести, опровергнуть. "Толпа не любит людей, которые велики или находчивы задним числом",— учтите это меткое наблюдение Белинского.

Чтобы предотвратить какую-то часть контрвопросов следует, во-первых, строго ограничить круг проблем, которых вы касаетесь. А во-вторых, не стесняться открытого хода навстречу оппоненту: "Мне могут возразить...", "Наши противники утверждают..."

В маленькой аудитории очень желательно превращать ответы на вопросы в общий разговор. Слейтесь с аудиторией! Станьте выражением ее позитивного мнения.

Если вопросы заданы письменно, полезно, как это делал В. И. Ленин, предварительно просмотреть записки. Они ведь поступали на протяжении всего выступления, и часто то, что было вопросом в начале, отнюдь не является таковым в конце. Просматривая, расположите записки так, чтоб наиболее удачные ваши ответы остались на финал, под занавес. Запоминается последнее! Да и приятно, по правде говоря, когда человек оставляет о себе хорошее впечатление...

И еще об одном предмете, вызывающем споры.

Я лично убежден, что оратор имеет право не отвечать на неподписанные записки. Это, разумеется, вовсе не означает, что надо во всех случаях не отвечать. Просто у человека, говорящего открыто, есть такое моральное право.

Опытный мастер использует неподписанную записку в двух случаях. Если вопрос из такой записки дает возможность осветить вашу тему в новом ракурсе, углубить ее или еще раз как следует достать оппонента, почему этим не воспользоваться?!

И второе. У нас сплошь и рядом записки не подписываются без всякого злого умысла. Часто это происходит потому, что еще не очень-то высока культура обращения аудитории с оратором. И вот с учетом этого совершенно объективного факта практиками выработан неплохой методический прием...

Тут в самый раз помянуть добрым словом человека, чье имя уже не раз мелькало на этих страницах: Александр Александрович Осипов.

В 60-х годах судьба свела меня с этим замечательным лектором-атеистом. В прошлом протоиерей, магистр теологии, профессор Ленинградской духовной академии, эрудит и полиглот, главный редактор послевоенного русского издания Библии, Осипов нашел в себе мужество в 1959 году отречься от религии, а восьмью годами спустя тяжко заболел: на позвоночнике открылась злокачественная опухоль, которая свела его в могилу — под улюлюканье кликуш. Александр Осипов мужественно жил и мужественно умер, не только не раскаиваясь в содеянном, но, напротив, страстно призывая верующих рвать путы религиозного дурмана.

Последние годы своей жизни, будучи смертельно больным и зная это, Александр Александрович много и неутомимо ездил по стране, выступал с лекциями, писал книги. Он не хотел уносить с собой то, что сам осознал в результате своей трудной жизни. Ученым советом Института философии АН Украины ему была присвоена степень кандидата философских наук.

Однажды в Киеве была устроена его публичная лекция, вполне безобидная по названию: "Библия — книга земная, а не небесная".

Вспоминаю: гигантский амфитеатр большого зала Октябрьского дворца, ложи и ярусы забиты до отказа. Ровно два часа идет блистательно построенная лекция. И в результате па столе президиума — гора записок. Три с половиной часа после этого Осипов отвечает на записки. Аудитория то замирает, то взрывается аплодисментами. Потрясающий спектакль ума!

У Александра Александровича была такая манера: он не только сразу отвечал на вопрос, но, более того, читая записку, доходил до какого-то логического пункта, придерживал это место пальцем, стремительно отвечал, затем читал дальше, опять отвечал... Слушатели становились соучастниками кипения мысли, бури страстей. Это производило неизгладимое впечатление!

Уж дело шло как будто бы к концу. Александр Александрович берет очередную записку и читает буквально следующее: "Гражданин Осипов, вы, стало быть, прежде учили богословию, теперь учите атеизму. Когда вы лгали?"

Трудный вопрос! У меня, сидевшего в зале, признаться, словно бы что-то оборвалось внутри. Зал замер.

И тут Осипов показал себя человеком, которого не так-то просто нокаутировать. Он побледнел. Видимо, от долгих лет ношения тяжелого церковного облачения у него остался такой чисто рефлекторный жест: в минуту душевного смятения, особенно когда невыносимо болела спина, он обеими руками брался за лацканы пиджака, поднимал его, как бы облегчая плечи. Вот и сейчас он словно бы сжался в комок и сказал в микрофон: "Эту записку написал недобрый человек... Но я отвечу... Правда, у нас с вами, мой оппонент, неравное положение: вы меня видите, я вас — нет. Встаньте, я вам отвечу". Никто не встал! И тогда, возвысив голос, Осипов загремел: "Вот так вы всегда бьете из-за угла. Но я вам все-таки отвечу. Я ушел из религии не потому, что мне там чего-то недодали. Я был в славе, в чести и, поверьте, в перспективе., Но как ученый, десятилетиями просидевший над источниками, как мыслящий человек, как гражданин, я с полной убежденностью пришел к мысли, что бога нет. Нет бога! А теперь,— сказал он,— вы мне ответьте, мой незримый оппонент, — встаньте и ответьте! — как я после этого должен был поступить — из-за куска сытного церковного хлеба лгать или сделать то, что сделал я: публично отрекся от своих прежних заблуждений?!"

Зал взорвался такими аплодисментами!.. Потому что за этими словами была правда. Трудная, беспощадная, выстраданная, но — правда. И еще мужество, торжество человеческого духа!

Конечно, А. А. Осипов действовал по наитию, по чистосердечной реакции порядочного человека. Но рассказанный случай достоин, как мне кажется, стать поучительным примером.

Улавливаете, в чем тут может быть для оратора психологический ход?

Скажем, у меня в руках неподписанная записка. Что в ней: интерес или подвох? По сути, это даже не имеет особого значения.

Записку не обязательно полностью оглашать. Достаточно беглой обрисовки: она такого-то вида, начинается такими-то словами... А затем вы обращаетесь к залу: "Есть здесь автор этой записки? Повторите, пожалуйста, свой вопрос вслух, я с удовольствием отвечу".

Прекрасный прием. Вы действуете открыто! Принимает автор записки ваш вызов — замечательно, состоится разговор! Увильнет "незримый оппонент" — за вами все равно остается позиционное преимущество.