• Новости
• Спонcорам
• Библиотека
• Авторы
• Предприятие

…Рита и Таня медленно брели по осеннему парку, временами смахивая с себя плывшую в воздухе паутину бабьего лета. Тихо шуршали под ногами опавшие листья, сквозь редеющие кроны стыло пробивались лучи заходящего солнца.

Рита задумчиво вертела в руках букетик из желтых кленовых листьев, а Таня теребила концы легкого пестрого шарфика.

— Ты говоришь, что любишь его? — спросила Рита.

— Ритуль, я не могу без него. Все думаю о нем, думаю… Это сумасшествие какое-то…

— Ну, что я могу сказать тебе, подружка, — вздохнула Рита, — связываться с женатым мужиком — себе дороже. Ни тебе покоя — ни ему. А жена, дети?

Таня неотрывно смотрела под ноги на взлетающие при каждом шаге листья.

— Ах, он сказал, что жена стерва, и они спят в разных постелях? — саркастично хмыкнула Рита. — А ты и уши развесила! Да врет он тебе и не морщится! Вот увидишь — наиграется и бросит. Мужики все такие! Только бы юбка покороче да ножки подлиннее — и готов!

— Ну, что ты, Рита, он очень хороший, просто детей жалко. А как подрастут, — он с женой разведется, и мы будем жить вместе.

— Эх, Танька-Танька, наивный ты человек. Жизни совсем не видела.

— Ритуль, ну что мне делать? Я просто в ужасе: без него не могу, с ним не могу. Спрашиваешь, о чем думала, когда начиналось все? Я тоже себя спрашиваю. Думала — мимолетно. Ритуль, и потом, мужчина, у которого все нормально в семье, очень редко ищет связи на стороне. Значит — я ему нужна. И я буду ждать, сколько он скажет.

— Слушай, подружка, а ты часом не мазохистка? Тебе нравится, что он тебя мучает?

— Рита, ну кто же застрахован от своих чувств, которые порой противоречат разуму? Чувства — это же не просто вещь, которую можно отрезать или выбросить, и не подчиненный, которого можно уволить...их не же нельзя контролировать!

— Вот-вот! Признаки типичного мазохизма налицо! Берегись, подружка. Беги, пока не поздно. О каких чувствах может идти речь, если женатые мужчины морочат голову несчастным девчонкам годами! А потом находят других, таких же доверчивых дурочек. И не ты первая оказываешься в такой ситуации.

Таня остановилась возле резной скамьи, наклонилась, смахнула сухие листья, села. Рита приблизилась к подруге, внимательно всмотрелась в ее тревожное лицо, припухшие от слез глаза.

— Танюш, может уехать тебе на время?

— Нет, Ритуль, не поможет. Я знаю.

Рита вздохнула и присела рядом с подругой:

— Тань, есть хорошее изречение на этот счет: ни один человек не заслуживает твоих слез, а те, кто заслуживают, — никогда не заставят тебя плакать.

Дальше сидели молча. Каждая думала о своем. Ветер трепал светлые волосы Риты и темные локоны Татьяны, время от времени осыпая их горстями опавшей листвы.

Невдалеке на дорожке замаячила чья-то фигура. К скамейке, где сидели девушки, приближалась женщина неопределенного возраста, довольно небрежно одетая, с большой хозяйственной сумкой, в которой что-то временами позвякивало. Увидела рядом со скамьей пару пустых пивных бутылок, нагнулась за ними, вылила остатки жидкости в траву, затем сунула их в сумку. На девушек дохнуло винным перегаром. Татьяна увидела немолодое испитое лицо и полоумные глаза и поморщилась, а Рита тяжело вздохнула.

Женщина, не обращая ни на кого внимания, уже удалялась по тропинке в поисках новых бутылок.

— А ведь она красивой раньше была, — задумчиво произнесла Рита, провожая взглядом уходившую тетку.

— Кто? — не поняла Татьяна.

— Да вон, она, — кивнула Рита в сторону женщины с хозяйственной сумкой, — Катерина.

— Ты ее знаешь? — хмыкнула Таня, — ну, и знакомства у тебя, подруженция.

— Она раньше в нашем доме жила, на восьмом этаже. Да и не старая совсем. Это все она, проклятая…

Рита, глубоко и шумно вздохнув, замолчала.

— Кто — она? — не унималась Танька, теребя подругу за рукав, — что ты все загадками говоришь.

— Да любовь ее так довела. Влюбилась. Так же как и ты. В женатого мужика.

Он долго морочил ей голову, говорил, что вот-вот бросит жену и ребенка и женится на ней. Она любила его до беспамяти, боготворила, верила его словам больше, чем себе. Бывает такое состояние, когда готов отречься от своих целей, забыть все и всех, с радостью готовить для любимого, стирать его рубашки, убирать, спрашивать как дела на работе, боготворить его в постели, лишь бы он был рядом, хочется делать для него все, лишь бы заснуть в его объятиях, чувствуя его и проснуться зная, ощущая, что он рядом.

Так длилось несколько лет. Мучались все: Катерина, которая безудержно его любила и жалела, жена, которая уже все знала, благо жили они в одном доме и доброжелательницы успели нашептать, где пропадает ее благоверный, маленькая дочурка, которая не понимала, почему такой нервный стал папа и почему так часто плачет на кухне мама.

И вот в один прекрасный день он говорит, мол, извини, Катерина, жена — привычка, а тебя я люблю, но не хочу мучить. Что делать — не знаю..., я тебя обожаю, я понимаю, что это плохо..., но я не могу бросить семью, для меня столько лет, прожитых вместе, много значат, и у меня чудесный ребенок... Ты моя красивая, хорошая, почему я не встретил тебя, когда был свободен?... Для тебя эти отношения — тупик.... В общем, я подумал и решил остаться с семьей. Ты уж извини, Кать, что так получилось…

Катя, как стояла, так и окаменела на месте. Дорогой, а как же твои клятвы, — хотелось крикнуть ей, но язык как будто приклеился во рту.

Он еще потоптался на месте, что-то там поизвинялся и ушел, хлопнув дверью. Катерина осталась одна.

Как пережила она эту ночь, одному Богу известно. Что думала и что делала, никто не знает, но на утро это уже была совсем другая Катерина: равнодушная ко всему, с глупой улыбкой и рассеянным бессмысленным взглядом. Катерина сошла с ума… Потом приехали родственники и увезли ее. Больше в нашем доме Катерину никто не видел.

— Как страшно все, — прошептала Татьяна похолодевшими губами. — Поистине, говорят — любовь слепа и безрассудна…

Рита задумчиво смотрела в ту сторону, где в наползающих сумерках растворилась полоумная женщина с хозяйственной сумкой.

— Знаешь, Тань, есть одна старая притча. Я расскажу ее, а уж выводы делай сама. Слушай.

Говорят, однажды собрались в одном уголке земли вместе все человеческие чувства и качества. Когда СКУКА зевнула уже в третий раз, СУМАСШЕСТВИЕ предложило:

— А давайте играть в прятки!?

ИНТРИГА приподняла бровь:

— Прятки? Что это за игра???

И СУМАСШЕСТВИЕ объяснило, что один из них, например, оно, водит: закрывает глаза и считает до миллиона, в то время как остальные прячутся. Тот, кто будет найден последним, станет водить в следующий раз и так далее. ЭНТУЗИАЗМ затанцевал с ЭЙФОРИЕЙ, РАДОСТЬ так прыгала, что убедила СОМНЕНИЕ, вот только АПАТИЯ, которую никогда ничего не интересовало, отказалась участвовать в игре. ПРАВДА предпочла не прятаться, потому что, в конце концов ее всегда находят, ГОРДОСТЬ сказала, что это совершенно дурацкая игра (ее ничего кроме себя самой не волновало), ТРУСОСТИ очень не хотелось рисковать.

— Раз, два, три… — начало счет СУМАСШЕСТВИЕ.

Первой спряталась ЛЕНЬ, — она укрылась за ближайшем камнем на дороге, ВЕРА поднялась на небеса, а ЗАВИСТЬ спряталась в тени ТРИУМФА, который собственными силами умудрился взобраться на верхушку самого высокого дерева. БЛАГОРОДСТВО очень долго не могло спрятаться, так как каждое место, которое оно находило казалось идеальным для его друзей: Кристально чистое озеро — для КРАСОТЫ; Расщелина дерева — так это для СТРАХА; Крыло бабочки — для СЛАДОСТРАСТИЯ; Дуновение ветерка — ведь это для СВОБОДЫ! Итак, БЛАГОРОДСТВО замаскировалось в лучике солнца. ЭГОИЗМ, напротив, нашел только для себя теплое и уютное местечко. ЛОЖЬ спряталась в глубине океана (на самом деле она укрылась в радуге),а СТРАСТЬ и ЖЕЛАНИЕ затаились в жерле вулкана. ЗАБЫВЧИВОСТЬ, даже не помню, где она спряталась, но это не важно.

Когда СУМАСШЕСТВИЕ досчитало до 999999, ЛЮБОВЬ все еще искала, где бы ей спрятаться, но все уже было занято. Вдруг она увидела дивный розовый куст и решила укрыться среди его цветов.

— Миллион, — сосчитало СУМАСШЕСТВИЕ и принялось искать.

Первой оно, конечно же, нашло ЛЕНЬ. Потом услышало как ВЕРА спорит с Богом, а о СТРАСТИ и ЖЕЛАНИИ оно узнало по тому как дрожит вулкан, затем СУМАСШЕСТВИЕ увидело ЗАВИСТЬ и догадалось, где прячется ТРИУМФ. ЭГОИЗМ и искать было не нужно, потому что местом, где он прятался, оказался улей пчел, которые решили выгнать непрошеного гостя. В поисках СУМАСШЕСТВИЕ подошло напиться к ручью и увидело КРАСОТУ. СОМНЕНИЕ сидело у забора, решая, с какой же стороны ему спрятаться.

Итак все были найдены: ТАЛАНТ — в свежей и сочной траве, ПЕЧАЛЬ — в темной пещере, ЛОЖЬ — в радуге (если честно, то она пряталась на дне океана). Вот только ЛЮБОВЬ найти не могли. СУМАСШЕСТВИЕ искало за каждым деревом, в каждом ручейке, на вершине каждой горы и, наконец, оно решило посмотреть в розовых кустах, и когда раздвигало ветки, услышало крик. Острые шипы роз поранили ЛЮБВИ глаза. СУМАСШЕСТВИЕ не знало, что и делать, принялось извиняться, плакало, молило, просило прощения и в искупление своей вины пообещало ЛЮБВИ стать ее поводырем.

И вот с тех пор, когда чувства впервые на земле играли в прятки, и по сей день, так и повелось…

С тех самых пор ЛЮБОВЬ слепа и СУМАСШЕСТВИЕ водит её за руку...

Рита замолчала…

В осеннем парке было тихо-тихо, казалось, даже деревья замерли, слушая Риту, только ветер сочувственно шуршал в опавшей листве, да скорбно поскрипывала сухая ветка на соседнем дереве.

Таня осторожно вздохнула.

— Рита, можно у тебя спросить? — чуть помедлив, произнесла она.

— Спрашивай…

— Кто был тот мужчина, в которого влюбилась Катерина?

Рита помолчала минуту, смахнула невзначай упавший на колени листок клена, посмотрела в даль невидящим взглядом и медленно произнесла:

— Это был мой отец…

2008