• Новости
• Спонcорам
• Библиотека
• Авторы
• ФОРУМ
• Реализация
• Реклама
• Предприятие

Произошло эта история во время сдачи экзамена по Теории связи.

Одному из адъюнктов или докторантов кафедры срочно потребовался подробный перевод текста патента, который умыкнули наши славные разведчики у одной из иностранных держав. Краткой аннотации на русском языке к заказанному по соответствующей пересылке материалу было явно недостаточно. И четырем курсантам-отличникам старшего курса военного инженерного училища связи было предложено, вместо подготовки и сдачи экзамена, перевести патент на русский язык. За соответствующее вознаграждение. Т. е. — пятерку в зачетке.

Курсанты, естественно, сразу же согласились. Какой студент, а тем более военный студент, отказывался от халявы? Пусть даже и заслуженной упорной учебой в семестре? Было озвучено, что того патента всего-то четыре машинописных листа. И, хотя в училище преподавались лишь два иностранных языка (английский и немецкий), — библиотечные фонды содержали словари всех технически грамотных или просто способных повоевать держав. Даже такие экзотичные в те времена словари, как русско-арабские и арабо-русские. Вплоть до суахили.

Любой словарь — всего лишь разновидность справочника. А какой инженер не сумеет воспользоваться справочником?

Халява не прокатила.

Пахать пришлось не разгибаясь.

Патент оказался на японском языке.

Первые же страницы словаря повергли самодеятельных переводчиков в шок. Оказалось, что в Японии принято иеролиграфическое письмо, что, впрочем, предполагалось. Было также известно, что иероглифы в качестве средства японской письменности были заимствованы в Китае. Не было только известно точное количество этих самых иероглифов… Их оказалось более двух с половиной тысяч! Немало. Особенно если учесть, что для среднего европейца два наугад взятых иероглифа похожи так же, как два наугад взятых японца.

Но курсантам несказанно повезло…

Патент был написан слоговыми иероглифами!

В VIII-IX веках в Японии, для упрощенного написания документов, было принято две разновидности слогового фонетического письма. Катакана и хирагана. Базовые иероглифы характерных слогов-слов были предельно упрощены, и теперь можно было собирать слова из слогов, как мозаику. Грамотный японец вполне узнавал знакомое, со времен третьего тысячелетия до н. э., хотя и значительно упрощенное, начертание прототипа. И слоговое письмо прижилось.

Но сфера употребления катаканы и хираганы была довольно узка. И в 1969 году, специально для документов техногенного характера, в Японии была принята еще одна версия упрощенного слогового письма. Злые языки говорили, что это было сделано в угоду изготовителям японских печатных машинок, желавшим сэкономить на количестве клавиш. В последней версии слогового письма базовых слогов оказалось всего-то немногим больше двухсот пятидесяти...

***

После нескольких дней мытарств перевод японского патента был завершен. По ходу работы горе-переводчики понавыписывали себе кучу как нужных, так и не очень, японских слов. Естественно, с переводом. Получилось нечто вроде словаря-разговорника. С какой-то странной, для постороннего взгляда, направленностью. Внимательный аналитик назвал бы его словарем до дури военного, технически подкованного оккупанта-мародера.

Чего только в нем не было.

Начинался он со слов «онна — юваку-суру — рэмбо-суру — самэру» (женщина — соблазнить — любить — слинять). Плавно переходил к джентельменскому набору для допроса плененного самурая с пристрастием, начинавшемуся с тривиального «рётэ-о-агэро» (руки вверх!). Затем следовали давно набившие оскомину команды ежедневного распорядка дня (только уже на японском), и заканчивался «разговорник» приятными слуху словами: «тя-но-ю» (чайная церемония), «рабу» (любовь) и «сисю» (сборник стихов).

Как-то незаметно словарик скопировало себе подавляющее большинство любопытных до всего необычного курсантов.

Ежевечерние разгоняющие скуку упражнения с «тарабарским» разговорником привели к тому, что понемногу весь курс научился вполне сносно командовать и посылать друг друга на языке Страны Восходящего Солнца...

АНОНС!

2007