|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
... На Главную |
|
Золотой Век 2007, №3 (3). Петр Миронов ИНТЕРНАТ |
|
АНОНС! |
Посвящается Нине Михайловне САВИЦКОЙ «Сказки прежних детских лет, Почему «киноповесть»? ЧАСТЬ I
«Г Н И Д А»
Глава I. ЗВОНОК — А Я УЖ ДУМАЛ, ЧТО НИКТО НЕ ПРИДЕТ СЕГОДНЯ, ХОТЕЛ ЗАКРЫВАТЬСЯ, — старик засуетился, быстро застегнул на обрубке ноги ремни деревянного протеза и поковылял зажигать свечи. Маленькие огоньки охотно вспыхивали, приветственно поднимая свои светлые головки над металлическими патрончиками тел. Тени от мишеней заколебались на стенах тира. — Сколько выстрелов? — спросил инвалид, выдвигая ящик старого письменного стола. — СТО. — СКОЛЬКО??? — СТО. Старик ошарашено глянул на посетителя и, не сказав привычное: «Пожалуйста!», стал отсчитывать заряды. Мушка ружья медленно двигалась по фигуркам тира, выбирая себе жертву. Сердце гулко стукнуло, как рыбий хвост об воду, и затаилось. Выстрел. Задергался колокольчик в руке Буратино. Хрипло и гулко, захлебываясь собственным звоном и как бы крича о том, что кто-то попался на невидимый крючок. Звон нарастал, колокольчик увеличивался в размерах… …и к его ручке оказался привязан огромный розовый бант. Банты совершенно фантастических размеров колыхались в такт звона на голове у красной от удовольствия первоклашки, чью руку с колокольчиком трясла восьмиклассница с непроницаемым лицом. Был прекрасный солнечный день, один из тех, которые дарит уходящее лето, доказывая кому-то (а, может быть, себе), что оно еще полно сил и тепла. Казалось, солнце целенаправленно, как прожектор, освещает лишь замкнутое пространство интернатского двора, на котором выстроились каре воспитанники интерната: от бывалых восьмиклассников до новобранцев-первоклашек. Линейка подходила к концу. — …главная наша задача — это… — директор интерната Тигран Эрнестович, за внушительную фигуру прозванный среди учеников «Слоном», сделал многозначительную паузу. — Три-четыре! — скомандовала завуч, и линейка дружно и радостно заорала: — Учиться! Учиться! И! Учиться! Худенький мальчик с испуганным лицом, стоявший в колонне «4-А», слишком поздно подхватил общий ор и его робкое «учиться» вылезло запоздалой фальшивой нотой из слаженного хора детских голосов школы-интерната №2. На него неодобрительно оглянулись. — Новенький! — хихикнули девочки за его спиной. В это время из репродукторов, выведенных в школьный двор, вырвался хрип и орлиный клекот, а затем зазвучал марш. Заезженная пластинка на стареньком проигрывателе вертелась не так быстро, как хотелось бы, от этого воспроизведенная музыка была заметно замедлена. — У нот болят зубы, — тихо сказал учитель пения Степан Ильич. Пионеры, во главе с пионервожатой, подняли в салюте руки. Глава 2. НОВЕНЬКИЙ — Садись со мной, здесь не занято, — радушно предложил новенькому Кеша Дубницкий, скуластый и очень смахивающий на медвежонка первый ученик класса. — Тебя как зовут? Меня — Кеша. — Саша. Пилонов, — новенький пожал Кешину руку. — Хочешь, я тебе карандаш подарю? — Подари, — хмыкнул Кеша, взял карандаш и равнодушно положил его в парту. Дверь с грохотом распахнулась и на пороге возникла дородная фигура воспитательницы. Моментально в классе наступила тишина. Все встали. — Здравствуйте, крокодилы! — холодные глаза под накрашенными мохнатыми ресницами смотрели холодно и насмешливо. — Здрассс, Лина Матвевна! — дружно ответил класс. Лина Матвеевна торжественно проплыла мимо доски с надписью: «1-е СЕНТЯБРЯ! 1966 год!» к учительскому столу и тяжело опустилась на стул. Класс продолжал стоять, хотя некоторые — из наиболее догадливых — уже успели сесть. Воспитательница поставила перед собой на стол большую плетеную сумку с полустертой надписью: «На память о Кавказе» и, загородившись таким образом от класса, достала помаду и начала ею рисовать на губах какие-то восьмерки. — Садись, уже можно! — шепнул Саше Кеша. Тот послушно сел и огляделся. Все в классе занимались своими делами. Мальчик в очках, сидевший за их спиной деловито вырезал перочинным ножом на черной краске парты какие-то странные буквы: «Г.К.В.Ч.». Перехватив Сашкин взгляд, он сказал, заикаясь: — К-каждый год в-вырезаю, и к-каждый раз з-закрашивают. — А что это значит? — спросил Саша. Очкарик снисходительно усмехнулся и покраснел. — «Г-георгий Кастрюльников — В-великий Человек!» — почти пропел он и опять уткнулся в парту. — Это Кастрюля, он стихи пишет, — шепотом пояснил Кеша. Сашкин взгляд продолжал гулять по классу и, наконец, остановился на профиле девочки с короткой косой. Девочка тоже взглянула на него и, презрительно фыркнув, прошептала что-то на ухо своей соседке по парте. Обе девочки рассмеялись. — Тихо, бегемоты! — гулко хлопнула ладонью по столу Лина Матвеевна. На секунду в классе воцарилась тишина. — Я, кажется, ее знаю, — шепотом сообщил Кеше Саша. — Кого? Воспитательку? — Нет, вон ту, с косой. — А, это Танька Сыщикова, она греблей занимается, у нее с Валькой Новодомовым любовь… Тут только Саша заметил, что на него с последней парты угрюмо и угрожающе смотрит долговязый мальчишка. Саша поспешно отвернулся. Он вспомнил… …это было давно, еще в детском саду. Их кроватки стояли рядом — его и Танькина. Был «мертвый час», стояла «мертвая» тишина, нарушаемая лишь надоедливым гудением залетного шмеля. Он не спал. И Танька не спала. Она все время подмигивала ему правым глазом и загадочно улыбалась. Шмель гудел все настойчивей. Внезапно шмеля не стало слышно, потому что заорала Танька: — Мариванна! — орала она. — А Сашка в глупости лезет! Он отдернул руку, но было поздно. Какие-то неведомые силы подняли его кровать так, что потолок оказался очень близко, и отнесли в другой конец палаты. В углу спальни кровать с грохотом приземлилась на четыре ноги. Сашка дернулся и накрылся одеялом с головой… — Ты чего дергаешься? — спросил Кеша. — Чего красный такой? — Ничего, — как можно спокойнее ответил Саша. — Жарко. Продолжение следует... ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: КЛАСС
РОДНЫЕ САШИ ПИЛОНОВА
ВОСПИТАТЕЛИ
СЕМЬЯ ЕЛЕНЫ МИХАЙЛОВНЫ
УЧИТЕЛЯ
РОДИТЕЛИ УЧЕНИКОВ
СОТРУДНИКИ ИНТЕРНАТА
В ЭПИЗОДАХ
АНОНС! |
|
2007 |
 |
 |
 |
 |
 |